Стив Бланк: 7 условий для развития технологической революции

И именно туда мне предстояло лететь, чтобы установить какое-то компьютерное оборудование. Когда-то, когда я работал в Энн-Арборе, штат Мичиган, нам требовалась карта, чтобы узнать, что город Сан-Хосе есть не только в Пуэрто-Рико, но и в Калифорнии.

Я видел, как Долина превращалась из «Микроволновой долины» в «Долину обороны», в «Кремниевую долину» и «Долину интернета». Я видел, как Долина выросла от Саннивейла до Санта-Клары, от Сан-Хосе до Сан-Франциско. А сегодня ее основным продуктом стала просто инновация.

Как правило, это предполагает перечисление списка «горячих» технологий, на которые нужно обращать внимание, — таких как машинное обучение. Меня попросили рассказать о будущем инноваций. Редактирование генома изменит биологические науки так же радикально, как искусственный интеллект. Одна эта технология преобразит многие отрасли: от автономных автомобилей до автоматизированной диагностики в радиологии и онкологии.

Мы создали мир, в котором инновации — это не просто новая модная технология, а вечный двигатель. Но сегодняшний разговор не о каких-то конкретных новых технологиях, а скорее про семь главных изменений, которые сделали эти технологии возможными.

Каждая новая волна инноваций — микроволны, защита, кремний, дисководы, ПК, интернет, терапия — приводила к внезапному сдвигу и радикальному переходу к новому семейству технологий. До начала 21 столетия характер развития Долины казался понятным.

Стартапы в прошлом сдерживало следующее: Но в 20 веке существовали барьеры для предпринимательства.

То, что происходит сегодня, — это что-то более глубокое, чем изменение технологий. То, что мы видим сейчас, — это демократизация предпринимательства. Все эти семь ограничений для появления стартапов и инноваций в наше время фактически полностью устранены.

Правительство и корпорации стали теперь последователями, а не лидерами. В 1970–90-е годы акценты сместились в сторону предпринимательства, так как крупные компании поддерживали инновации в ПК, коммуникационном оборудовании и корпоративном программном обеспечении.

Выход на биржу компании Genentech в 1980 году показал инвесторам, что стартапы в области биологических наук могут принести им кучу денег. Сегодня движущей силой инноваций в аппаратном и программном обеспечении выступают именно потребители — в частности, потребительские интернет-компании.

Это означало, что в первую версию была включена каждая возможная функция, которую только могла придумать команда. В стартапах 20 века, частью которых был и я, время создания первого релиза продукта измерялось годами, пока мы формировали свой взгляд на то, чего хотят клиенты.

Основатели просто ошибались в своих предположениях о потребностях клиентов. Но раз за разом обнаруживалось, что клиенты не использовали или не хотели использовать большинство функций. Усилия, направленные на создание всех этих неиспользуемых функций, тратились впустую.

Вместо того, чтобы встраивать максимальное количество функций, основатели представляют свое видение — небольшую серию непроверенных гипотез — и тестируют минимальный набор функций в кратчайшие сроки. Сегодня стартапы создают продукты по-другому. Первый продукт может быть выпущен за несколько недель, а не несколько лет. Это позволяет им поставлять заказчикам жизнеспособные продукты за небольшой период времени.

Но в 20 веке, где доминировали аппаратные средства, программное обеспечение и биологические науки, технологические колебания внутри существующего рынка происходили медленно, растягиваясь на годы, а не на месяцы. Сегодня мы принимаем как должное, что новые мобильные приложения и потребительские устройства стремительно достигают отметки в десятки миллионов пользователей — и так же быстро попадают в немилость. И хотя новые рынки появлялись (например, рынок настольных ПК), это происходило не часто.

Сейчас всё не так. Это означало, что уход из стартапа его основателя и отказ от культуры, обеспечившей первоначальные инновации, не наносили вреда ни краткосрочным, ни даже среднесрочным перспективам компании.

Трудно представить себе аппаратное или программное обеспечение или биологическую технологию, которая доминировала бы в своей сфере долгие годы. Темпы изменения технологий во втором десятилетии 21 века неумолимы. Это означает, что новые компании сталкиваются с постоянными препятствиями, прежде чем их инвесторы смогут получить прибыль.

Сегодня доступное ПО позволило снизить эти затраты с миллионов долларов до нескольких сотен. Раньше новой компании, чтобы донести свой первый продукт до потребителя, требовались миллионы долларов — чтобы купить программное обеспечение, лицензии, нанять сотрудников. А для производства оборудования не нужны собственные заводы — для этого есть офшорные производители, например, Китай.

Хотя эти фирмы все еще существуют (и становятся все более крупными), количество денег, вкладываемых в стартапы, выросло, и появился новый класс инвесторов. Венчурный капитал был своего рода клубом, собравшимся вокруг фирм Кремниевой долины, Бостона и Нью-Йорка.

Такой капитал в тех же масштабах, что раньше наблюдался только в США, появился в Китае, Индии и других странах, где поощряется риск, инновации и ликвидность. Во-первых, венчурный капитал и бизнес-ангелы — больше не феномен США или Европы.

Эти ангелы делают много ранних ставок и удваивают их, когда появляются первые результаты. Во-вторых, новые группы венчурных капиталистов — суперангелы, которые работают в меньшем масштабе, чем традиционные многомиллионные венчурные фонды, — могут делать небольшие инвестиции, необходимые для запуска потребительского интернет-стартапа.

Если раньше инвесторам было важно, чтобы основатель компании имел MBA или финансовый бэкграунд, то с определенного момента венчурный капитал стал вкладывать деньги в развитие начинающих предпринимателей. В-третьих, венчурный капитал теперь стал дружественным к основателю.

Венчурные капиталисты уступили учредителям больше контроля, увеличили объем доступных денег. В-четвертых, в последнее десятилетие корпоративные инвесторы и хедж-фонды перешли на новый уровень инвестирования — со страстью. И сегодня насчитывается более 200 стартапов стоимостью более $1 млрд. Количество потенциальных стартапов увеличилось как минимум в 100 раз с начала нынешнего века.

Теперь мы понимаем, что это в корне не верно. Раньше инвесторы и предприниматели считали, что стартап — это просто небольшая версия большой компании, а значит, он должен делать всё то, что делают большие компании — писать бизнес-план, нанимать персонал, заниматься маркетингом. Теперь мы понимаем, что стартапы — это всего лишь временные организации, предназначенные для поиска масштабируемых и повторяемых бизнес-моделей.

Сегодня каждый предприниматель может прочитать все, что нужно знать о стартапах. В 20 столетии вы могли узнавать о лучших методах работы от других опытных руководителей за чашечкой кофе. Инкубаторы вроде Y Combinator организовывают экспериментальное обучение лучшим практикам, обеспечивают кураторство, предлагают растущую сеть руководителей-учредителей.

Впрочем, это палка о двух концах. В результате сегодняшние руководители имеют гораздо больше информации, чем их предшественники. Чтение, получение информации о том, как построить успешную компанию, — вовсе не то же самое, что её создание.

И хотя инновации движутся со скоростью интернета, они не ограничиваются только стартапами в интернет-коммерции. Барьеры на пути предпринимательства не просто устраняются — в каждом случае они заменяются инновациями, которые ускоряют новый шаг, порой в десятки раз.

Революции не очевидны в тот момент, когда они происходят. Если мы находимся на пороге столь же важной революции, как предшествующие научные и промышленные революции, что это значит? Когда в 1775 году Джеймс Ватт начал индустриальную революцию с паровым двигателем, никто не говорил: «В этот день все изменилось».

И, конечно же, в 1958 году, когда Нойс и Килби изобрели интегральную схему, мысль о создании триллионов транзисторов каждый год казалась абсурдной. Когда в 1885 году Карл Бенц проехал по Мангейму, никто не сказал: «За сто лет люди совершат 500 миллионов таких поездок».

Мы сможем вспомнить его как время, когда научные открытия и технологические прорывы интегрировались в ткань общества быстрее, чем когда-либо прежде. Вполне возможно, что когда-нибудь мы оглянемся на это десятилетие как на начало нашей собственной революции. Когда скорость работы предприятий изменилась навсегда.

Дата публикации: 26-05-2017

Ещё новости

27.08.2022 Nintendo тоже обещает не поднимать цены на консоли Switch

Несмотря на то, что финальную цену определяют сами магазины, у Nintendo нет планов повышать цены на своё оборудование», — отметили в компании. »Хоть мы и не можем комментировать стратегию образования цен,...

27.08.2022 48 Мп, запись видео 4К 60 к/с и 18 минут полета на высоте до 5 км за 630 долларов. Представлен манёвренный дрон DJI Avata, способный разгоняться до 100 км/ч

Можно было бы уменьшить массу, пожертвовав емкостью (и, соответственно, массой) аккумуляторной батареи, но Avata и так не чемпион по автономности — она составляет примерно 18 минут. Масса Avata составляет...

28.10.2022 В России представлен новый кроссовер JAC JS4

Переднеприводный компактный паркетник будет продаваться в трех уровнях оснащения с двумя моторами на выбор. Китайский JAC представил в России новый кроссовер JAC JS4. Таким кроссоверам положены галогеновые...

27.08.2022 Apple решила делать смартфоны и другую технику из «отходов», не используя ресурсы Земли

В частности Apple планирует использовать экологически чистые и переработанные материалы. Кук также сказал, что сама Apple достигла углеродной нейтральности, а к 2030 году надеется добиться углеродной нейтральности...

27.08.2022 Первоначально сиквел A Plague Tale Innocence не планировался

В такую ситуацию, например, попала A Plague Tale Requiem — сиквел A Plague Tale Innocence про приключения преследуемых инквизицией брата и сестры Гуго и Амиции. Игровая индустрия не всегда предстаёт перед...

Все новости